Немецкая элита замыкается в себе и становится все более «хамской». Попасть в это «зазеркалье» из низов — все сложнее, и связь между обычными сотрудниками и боссом часто ограничивается просьбой принести кофе.
Слово «элита» вновь прочно вошло в немецкий язык, правда, не само по себе, а в связке со словом «Leistung» — что примерно можно перевести как «результат работы» или даже проще — «труд». Если на рубеже 19-20 веков в Западной Европе было популярно выражение «рабочая аристократия», то в сегодняшней Германии в моду вошел другой термин — «трудовая элита» (Leistungselite).
«Люди, которые сегодня причисляют себя к элите, оправдывают свой статус тем, что они трудятся больше и эффективнее других», — объясняет социолог из Университета Дармштадта Михаэль Хартман (Michael Hartmann). Эксперт, изучивший тысячи биографий людей из высшего общества, считается главным в Германии «специалистом по элите». «Наличие самого понятия «элита» предполагает, что по другую сторону находятся другие — «масса», — говорит социолог, — в этом вся проблема, это слово раскалывает общество».
«Шальные деньги» и рабы обстоятельств
Пока выражение «трудовая элита» не решаются произносить без соответствующего разъяснения — мол, это сплошь менеджеры-трудоголики, создающие рабочие места. Однако все идет к тому, что первое слово просто отпадет, и «элите» уже ни в чем не надо будет оправдываться перед «массой». Ведь особые трудовые заслуги «элиты», как утверждает социолог Михаэль Хартман, — всего лишь миф. «Двадцать-тридцать лет назад немецкие менеджеры трудились не меньше, но зарабатывали при этом не 5-6 миллионов евро в год как сейчас, а пятьсот тысяч марок», — говорит эксперт.
«Сегодня средняя зарплата немецкого топ-менеджера превышает среднюю зарплату обычного сотрудника в 44 раза», — приводит данные психолог, специалист по психологии власти Вольфганг Шолль (Wolfgang Scholl) из Берлинского университета имени Гумбольдта. В середине девяностых менеджер, по его словам, получал лишь в 14 раз больше.
Заоблачные гонорары топ-менеджеров — мировое явление, но представители немецкой бизнес-элиты верят, что возросшие оклады — это знак того, что работают они эффективнее предшественников. «Сегодня мне попалось на глаза интервью главы концерна Deutsche Telekom Рене Обермана, — говорит социолог Михаэль Хартман. — Он попал в «элиту» из низов и до сих пор стесняется признаться, что относится к властьимущим. Нет, утверждает он, я — раб обстоятельств».
Задирать нос перед подчиненными никогда не входило в привычки немецких шефов прошлых лет, гордившихся демократизмом и простотой. Сегодня ситуация меняется: количество сверхбогатых увеличилось настолько, что можно держаться «своих», наблюдая за подчиненными как бы сквозь стеклянную стену. И никого уже не удивляет, если шеф попросит сотрудницу с 20-летним стажем и значительно старше его приготовить ему кофе. У немецкой «трудовой элиты» стремительно портится характер, она превращается в «хамскую элиту».
Страх попасть на дно
Элита» может чувствовать себя вполне свободно только потому, что немецкое общество позволяет ей делать это, считает социолог Михаэль Хартман. Впервые после «экономического бума» 1950-х немцы серьезно и обоснованно опасаются попасть на дно общества, а значит — не протестуют против все более унизительных условий труда — временных контрактов и понижения зарплат. «Германия находится на втором месте по количеству сверхдешевой рабочей силы из всех индустриальных стран, — говорит профессор Дармштадтского университета, — на первом — США». Вероятность пополнить ряды перебивающихся случайными заработками за мизерную зарплату пугает современных сотрудников больше, чем безработица — государство все же гарантирует какую-то поддержку.
Страшно не уйти в дворники, — дворники на ставке зарабатывают неплохо, — а попасть в лапы «фирм по найму» (Leihfirmen), поставляющих дешевую рабочую силу на различные предприятия — без договора о работе, социальных гарантий и надежды на карьерный рост. Если раньше решающую роль в Германии играла престижность той или иной работы, то сегодня это договор с работодателем. Получить постоянный договор о работе — все равно, что выиграть в лотерею, особенно для молодого сотрудника.
Не желая раскошеливаться на «социалку», работодатели предпочитают дешевую наемную силу, которую можно легко нанять и легко уволить. Все это не может не сказываться на отношении к сотруднику, да и вообще к человеку. Увольнение превращается в «устранение фактора затрат».
Как выбрать «неслучайных» друзей
Однако главной проблемой является не «трудовая элита» старой школы, еще не утратившая связь с реальностью, а просто «элита» без всякой приставки, выросшая в «параллельном обществе». Молодое поколение элиты воспринимает свое богатство как что-то само собой разумеющееся и избавлено не только от комплексов, но и от сомнений. «Они и знать не желают, чем живет обычный человек и сколько он зарабатывает», — говорит социолог Михаэль Хартман. Обычный сотрудник в этом радужном мире — по определению неудачник, «человек с низким КПД».
Даже в интернете у молодой «элиты» — свои форумы и сайты, куда посторонним вход воспрещен. В своей книге «Прошу любить и жаловать: элита» («Gestatten: Elite») публицист Юлия Фридрихс (Julia Friedrichs) рассказывает о том, как ей с большим трудом удалось получить приглашение на сайт «Черная карта» (www.schwarzekarte.de), закрытый форум молодых богачей. «Выбор друзей нельзя доверять случаю» — таков девиз элитного клуба. Поэтому форум полон молодых людей и девушек в дизайнерской одежде, позирующих на фоне родительских яхт и собственных «Бентли».
«Я все чаще убеждаюсь, насколько в нашей стране распространена зависть, — приводит Юлия Фридрихс крик души члена «Черной карты». — Если я появляюсь на улице в дорогих часах или в дорогой машине в США, люди подходят, спрашивают, хороша та или иная вещь и просят совета, как заработать такие деньги. В Германии мне иногда приходится парковаться подальше, чтобы не отвечать на неудобные вопросы. Почему я не могу назвать Германию родиной? Потому что зависть и недоброжелательность вытесняют из страны героев».
Общество-песочные часы
Зато таких «героев» после окончания учебы в частных вузах ждут в крупных концернах. Утверждение о том, что «терпение и труд все перетрут» в Германии работает все хуже, утверждает социолог Михаэль Хартман. «Решение о том, взять на топ-позицию того или иного человека, принимают, исходя из того, насколько он похож на своих будущих коллег, — говорит эксперт. — Тут действует обычный биологический принцип «социальной схожести», ведь только себе подобному можно доверять».
О какой «социальной схожести» можно говорить, если у Юлии Фридрихс — из обеспеченной семьи учителей, верхушки среднего класса — возникли проблемы даже при заполнении своего профиля на сайте «Черная карта»: «Любимая марка шампанского?», «Любимый дизайнерский лейбл?», «Любимая марка автомобиля?» Даже в анонимном интернете юзер, ответивший на эти вопросы не так, как принято, будет выглядеть «белой вороной». Что уж говорить о приеме на престижную работу — выходцу «из низов» приходится, как минимум, становиться «социальным хамелеоном».
По словам социолога Хартмана, социальная структура немецкого общества представляет собой уже не пирамиду, а напоминает песочные часы с небольшой верхушкой, к которой снизу тянется очень тонкий — с волосок — перешеек, по которому представители «социальных низов» могут проникнуть наверх. Ну а когда дети «элиты» сами станут шефами, в немецких фирмах станет еще жестче, предупреждает социолог.
Автор: Дмитрий Вачедин