Вторая половина 1970-х — время создания киношевров, которые до сих пор можно смотреть всей семьёй. В них всё прекрасно — как говорится, и душа, и одежда, и мысли. И музыка, которую до сих пор крутят по радио и во всяких киноконцертах на Новый Год. В этой связи мне хотелось бы вспомнить два очень похожих по своей сути фильма — «Служебный роман» и «Собака на сене». Оба киносюжета созданы по пьесам, оба ставились в театрах, оба считались достаточно известными на момент создания своих двухсерийных вариантов. И при всей внешней несхожести, эти два фильма об одном и том же — о якобы возможном гармоничном союзе властной женщины и подчинённого ей мужчины. Заметим, и Новосельцев, и Теодоро — не просто соседские дяденьки, они связаны со своими будущими невестами системой трудовых отношений.
И Диана (имя мифическое), и Людмила (имя сказочное) изначально смотрят на своих подчинённых, как на пустое место, хотя, графиня де Бельфлёр и отмечает, что Теодоро умён, грамотен и галантен. Но оба они одинаково несмелы, несколько забиты и, как видим, довольно-таки очкасты (см.фото под cut-ом). Таким образом, в начале повествования мы не можем себе нарисовать картину любовных отношений Слуги и Госпожи. Любовь начинает развиваться, как результат… проступков, когда наши мальчики делают нечто из ряда вон выходящее. Так, Новосельцев устраивает полупьяный концерт и высказывает всё, что думает о незыблемой Прокофии Людмиловне (к этой случайной игре слов мы ещё вернёмся).
Теодоро уличён в ночных похождениях, причём, изначально-то красавица Диана полагает, что некто пришёл полюбоваться на неё лично. Оказалось, что на другую — гораздо менее прекрасную. Обе дамы пошатнулись на своих пьедесталах — одна засомневалась в своей руководящей силе, другая — в своей способности влюблять в себя всех окружающих мужчин. Одна как бы воскликнула: «Что?! Меня?!», другая: «Что?! Не меня?!» Таким образом, первоначальный интерес возник из оскорблённой гордыни.
Заметим, что обе женщины — неюные (возраст Дианы не прописан, однако, Маргарита Терехова играет не 18-летнюю деточку, а зрелую даму, которая вполне самодостаточна). Обе они, можно сказать, неплохо живут и без мужчин. Одной вполне хватает платонических завываний местных дон-жуанов, вторая — вся в работе. Сказать, что Калугина лезет на стену без мужика нельзя — она слишком занята делом, чтобы страдать. Она не любит именно выходные и праздники, но их всё равно не так много, чтобы по этому поводу убиваться 24 часа в сутки. Обе выглядят холодно и достаточно жёстко. Обе закрыты для любви, или делают вид, что закрыты.
Их кавалеры тоже не пацаны-зелёные — Новосельцеву 38 лет, он успел произвести мальчика-и-мальчика, секретарю Теодоро тоже (скорее всего) не шешнадцать. В общем, эта любовь с Начальницей у них вполне сознательная. То бишь, они ведают, что творят. Оба-два наших героя истово боятся своих начальниц, но, несмотря на это, они им время от времени выдают им по полной программе. Новосельцев высказывает сокровенное: «Мымра!», Теодоро демонстративно возвращается к Марселе. Калугина бьёт Новосельцева, Диана бьёт Теодоро. Оба делают вид, что хотят уволиться. Обе делают вид, что не прочь отпустить. Зритель благосклонно взирает.
Интересны и вторые роли — Тристан и Верочка. Герой Джигарханяна — отпетый интриган — учит Теодоро житейским мудростям и «правильному» обхождению с бабами. Героиня Ахеджаковой (тоже местная интриганка) натаскивает Калугину в женских хитростях… Оба достаточно циничны, но небезнадёжны, всё понимают. И вот тут мы подходим к самому главному — к стиранию граней между полами, которое имело место именно в 1970-е годы. Маргарита Борисовна играет такую же начальственную особь 1970-х, как и Алиса Бруновна. Она тоже «хозяин…эээ…хозяйка». Она тоже Прокофий Людмилович в своём роде. И никакие пышные юбки и веера, которыми Терехова владеет по-старинному виртуозно, не могут убрать из рисунка роли современную жёсткость и нежелание ждать милостей от природы.
Людмила же и вовсе поначалу упакована в мужской футляр и, сметая на пути все препятствия, «чешет на работу». Весьма красноречива сцена, когда Новосельцев и Калугина как бы меняются местами — она в шутку изображает мужчину, он — женщину. В этих ролях они более естественны. Она — мужчина, поэтому она — выбирает. Да, ещё вот, что характерно — обе дамы склоняются к кандидатурам слабых самцов потому что остальные ещё слабее. Фанфарон маркиз Рикардо (или такой же Самохвалов) или старый ловелас граф Федерико (или такой же Бубликов — обожатель дамского мини) — они ещё большая пустота. Если посмотреть — никто в кадре не равен Диане и Калугиной. Поэтому вот эти, возбухающие время от времени работники, уже воспринимаются, как мужчины. Не вполне, но всё же. На безрыбье, как говорится, и кабачки икру мечут.
