Бесспорно, что Сердюков был лучший министр обороны за всю историю России. Это факт самоочевидный, тут даже и говорить не о чем.
Само собой, дружная ненависть к нему всей «Российской армии» — наилучшее тому подтверждение. Потому что более гнусной, нелепой и абсолютно бессмысленной структуры, как сие наследство Советской армии, в РФ нет и не было.
Ее беда в том, что армия в совке всю жизнь находилась под двойным прессом. С одной стороны, любая армия в мирное время так или иначе обречена на отрицательную селекцию — просто потому, что не может следовать единственно адекватным для армии критериям отбора «хорошего командира»: им является тот, кто хорошо умеет убивать и вместе с тем рачителен в отношении жизней своих солдат; в мирное время такой проверки нет, и вверх неминуемо лезут проходимцы, приспособленцы и карьеристы.
А для СА ситуация усугублялась тем, что она существовала внутри совка, в котором вообще изначально преобладала отрицательная селекция — как системное свойство. В результате армия являлась в совке феноменальным механизмом, в котором действовала отрицательная селекция в квадрате: чем гнуснее, тупее и некомпетентнее был офицер — тем лучше были его карьерные перспективы. И наоборот.
Сердюков, отслуживший «срочную», презирал «армейскую верхушку», всех этих генералов, просто как тараканов. Они это чувствовали и платили ему лютой ненавистью — однако, будучи абсолютно ничтожными и тупыми человечишками, не смели изобразить хотя бы какое-то сопротивление. Комбинацию, в результате которой Сердюкова все-таки сняли, провернули, понятно, такие же «штатские», как он сам.
Был ли Сердюков вором, то есть брал ли он средства из бюджета себе в карман? Да наверняка. Однако я почти уверен, что в этом отношении он среди всей путинской камарильи далеко не рекордсмен, а скорее всего — просто скромняга. Тут ведь главное, кто его будет громче всех «обличать»: те, у кого у самих рыльце в пушку по самые брови.
Для оздоровления же армии Сердюков сделал просто феноменально много; другое дело, что, учитывая всю степень ее разложения — скорее всего, и этого будет недостаточно. Увы.