Находим внешнего врага, уничтожаем настоящую и создаем марионеточную оппозицию, консолидируем общество, если надо – призываем народ затянуть пояса и наблюдаем, как привыкшие сытно пожрать пропагандисты напоминают стране о пользе поста. Классический рецепт попытки максимально долго удержаться у власти, создав миф о неизбежности изоляции во имя сохранения национальной идентичности. Почти слово в слово я озвучил эти простые мысли в эфире Ъ-fm три года назад, когда с появлением «Народного фронта» в стране зазвучала пафосная патриотическая риторика. Мне, впрочем, казалось, что и власть, и народ хорошо помнят новейшую историю мира и собственной страны, а потому до подобной «простоты» дело все-таки не дойдет.
Теперь, когда дошло, позволю себе маленький исторический экскурс – с тем, чтобы напомнить, чем подобные попытки «самосохранения» заканчиваются.
Сто лет назад продвинутые коммунисты доказывали необходимость мировой революции абсолютно справедливым тезисом о том, что радикально изменить сознание человека возможно лишь в рамках одного всемирного лагеря. Потом большевикам стало ясно, что с мировой революцией не складывается, а потому появился абсолютно утопичный (как выяснилось позже) тезис о возможности построения коммунизма в отдельно взятой стране. Для этого самая большая страна в мире была превращена в закрытую от внешнего мира резервацию, которая (в глазах миллионов цель оправдала средства) сумела превратиться в настоящую сверхдержаву.
Сверхдержава победила в самой страшной в истории войне, распространила свое влияние еще на треть мира, однако всего через несколько десятилетий умерла, доказав правоту тех самых первых большевиков: эксперимент по созданию нового человека можно проводить только в лагере всемирного масштаба. Закрытые общества не выживают в условиях существования открытых. Либо надо обнести одним забором с колючей проволокой всю планету, либо перестать тратить силы на строительство заборов и направить силу мысли на то, как научиться жить без них.
Сильный духом народ не испугается потерять и не потеряет свою национальную идентичность в открытом мире. Как не испугается потерять себя подлинно верующий человек в обществе представителей других конфессий. Слабый «скрепами» народ – испугается и обязательно, из последних сил начнет строить для себя отдельный мир, который сначала превратится в мирок, затем в барак, а в конце концов непременно будет уничтожен. Либо снаружи, либо, что вероятнее, изнутри. Так слабый человек избегает любого общения на опасные для него темы, и в итоге храм его убеждений рушится при неизбежной рано или поздно встрече с себе подобными.
Конечно, теоретически возможен голливудский сценарий фильма-катастрофы, или фантастики на тему «Что случилось после ядерной войны». Новый каменный век, новые отдельные пещеры. Но – при всем уважении к фантазии изоляционистов XXI века – для воплощения подобных экспериментов они еще слишком здоровы. Да им пока и не нужно идти на подобные крайности.
Главный ресурс таких национальных лидеров – поддержка народа, который благодаря короткой памяти и плохому образованию с радостью бросается в новые старые эксперименты над самим собой с единственной мотивацией – сделать свою убогую жизнь осмысленной и доказать всему миру собственную исключительность.
Именно на таком очередном этапе своего развития пребывает сейчас Россия. Одни восхищаются перспективой новой войны и «мудрым» отказом от западного продовольствия. Другие рвут на себе волосы и посыпают голову пеплом «Как же мы это допустили!?» Третьи собирают чемоданы. Четвертые делают вид, что их вообще ничего не касается. Самое, на мой взгляд, завидное положение — у искренних оптимистов, которые даже на кладбище видят не кресты, а плюсы. Но здесь требуются особенные воображение и (или) сила духа.
В этом кино каждый сам выбирает роль для себя. Определяясь с ролью, полезно помнить три вещи.
Финал у фильма один, ни от какого режиссера он уже не зависит.
Кино это станет классикой мирового кинематографа.
В титрах будут все. Даже массовка.