Бытует мнение, что сейчас имеет место промышленный ренессанс Государства Российского. Результаты и правда видны, особенно если сравнивать с застоем 15-ти летней давности. Только вот одна проблема — это все может очень скоро закончиться по одной простой причине, у нас практически полностью отсутствует станкостроительная отрасль.
Фактически, станкостроение является синонимом промышленного прогресса. Нельзя создать что-то принципиально новое, используя при этом старые инструменты. Если же не создавать ничего нового, то не с чем и выходить на мировой рынок. Технологии и их материальное воплощение товар хоть и ценный, но скоропортящийся. Устаревшие самолеты, компьютеры и легковые автомобили не нужны никому, разве только пригодятся в качестве гуманитарной помощи какой-нибудь банановой республике. В след за технологической отсталостью и промышленной беспомощностью обычно приходит потеря независимости, что мы имеем несчастье наблюдать на примере Украины. Ну а после этого даже такая страна как Россия имеет все шансы стать чьей-нибудь колонией.
Знаете, какова доля России от мирового производства станков? Примерно 0,3%… Что б стало ясно насколько это дно, скажу, что доля СССР составляла 18%. И это уже к середине 50-х! Если учесть, что индустриализация началась в начале 30-х, а с 1941-го по 1945-й Союз был занят Великой отечественной войной, то успех просто колоссальный.
В конце восьмидесятых годов СССР уже вышел на третье место по производству среди станкостроительных держав мира. США, кстати, были на четвертом, а на первом — Япония. Сейчас Россия занимает может и почетное, но стыдное 22-е место.
Советский парк металлообрабатывающего оборудования страны был на 94% отечественным. И это учитывая то, что Союз активно продавал станки за границу. Так, 1984-го по 1990-й год только в ФРГ было экспортировано более 45 тыс. станков. Ну а сегодня доля отечественных станков составляет не более 10%. Да и она год от года сокращается, поскольку немалая часть этих десяти процентов — советское наследие, которое и морально устаревает и чисто технически изнашивается. В итоге, 80% необходимого для производства оборудования мы завозим из Китая, которому сами же в свое время помогли наладить станкопром.
Китай, еще 20 лет назад даже не входивший в число держав-лидеров станкостроения, производит сейчас металлообрабатывающего оборудования на 27,7 млрд долл., а вклад станкостроения в ВВП страны составляет у них 0,78%. Для сравнения — объем производства металлообрабатывающего оборудования в России по итогам 2011 г. составил около 164 млн долл. Вклад станкостроения в ВВП России в 2011 году — 0,023%.
Два года назад Россия произвела лишь 3 тысячи станков. В 1986-м году СССР выпускал 220 тысяч станков в год, для сравнения. Годовая потребность страны в станках при существующих объемах производства составляет 50 тыс. единиц. Такая недееспособность российского станкостроения ставит под сомнение все наши промышленные потуги. На первый взгляд, конечно, отрасль не самая заметная в промышленности (а особенно в нашей, где она составляет 19,5% от общего объема в то время как в Германии, Японии, США и других развитых странах — от 39 до 45%). Вместе с тем, станкостроение – важнейшее направление, без которого нельзя говорить о каком-либо импортозамещении и промышленной независимости.
Что толку от так называемых прорывов новой русской промышленности, если практически вся наша нынешняя техника производится на китайских станках? Назвать это полностью российским продуктом язык как-то не поворачивается. Вот, к примеру американская станкостроительная компания Haas Automation Inc, один из мировых лидеров в производстве металлообрабатывающих станков с числовым программным управлением (ЧПУ), занимает 40% соответствующего рынка в США. При таком раскладе то, что сделано в этой стране действительно может считаться американским. То, что делалось в СССР, могло считаться советским, потому что, как говорилось выше, 90% оборудования было советского же производства. То же, что производится сейчас в России, это в большинстве случаев коллективное международное творчество с обширным азиатско-европейским участием и русским работягой, который отверткой собирает из импортных деталек национальный «made-in-Russia-продукт».
Безусловно, браться за станкопром надо быстро, решительно и масштабно. С таким же размахом и скоростью как китайцы строили метро в городе Шеньчжень: за 10 лет они возвели более 130 станций.
В отличие от китайских метростроевцев у нас есть хоть какой-то задел, доставшийся в наследство от советской империи. Не все станкостроительные заводы превратились за годы приватизации и простоя в руины, хотя большинство заводов все же выглядят как-то вот так:
Очень хорошо для хипстеров с фотоаппаратами и «сталкеров» с «Ягуаром», однако делать станки в таких цехах конечно уже не получится.
Но сами производственные мощности — это ещё полбеды. На станкостроительных заводах кто-то должен работать. И желательно, что б это были специалисты. В советское время рабочие профессии были в почете и хорошо оплачивались, профтехобразование также было на самом высоком уровне. В 90-е годы, после развала СССР, интерес к рабочим специальностям резко упал. Молодежь шла учиться на юристов и экономистов, а в результате уже в «нулевые» возникла ситуация, когда юристами и экономистами (а заодно пиарщиками и маркетоллогами) хоть печку топи, а плотников, столяров и слесарей — не сыщешь днем с фонарем. Естественно, что в этой ситуации постепенно стало приходить в упадок и профтехобразование.
В общем, станки у нас сейчас производить негде и некому. Если в этой отрасли ничего не изменится, то ни о какой модернизации не может быть и речи, ни о каком импортозамещении можно и не мечтать. Глубина кризиса отрасли сравнима с Марианской впадиной, зато… Ну вы поняли.