Несколько слов про референдум в Каталонии. Мне кажется, что Испания уже потеряла свою самую богатую провинцию. А пытаясь ее удержать полицией, штрафами, арестами и резиновыми пулями Мадрид делает только хуже.
Попробую объяснить, почему. Многие вещи становится гораздо проще понять, если заменить конкретные страны абстрактными буквами. Давайте представим, что у нас есть сильная некогда страна А и одна из ее провинций – Б. Для того, чтобы провинция Б захотела отделиться, нужно соблюсти несколько условий:
1. Язык провинции Б хотя бы немного, но отличается от языка страны А
2. В прошлом страна А пыталась ассимилировать провинцию Б насильственными методами, запрещая ее язык или считая его неполноценным. Возможные религиозные различия усиливали взаимную вражду
3. В стране А начинался сильнейший кризис. Или (и это самое главное) – в провинции Б начался экономический рост, позволяющий ей перейти на самофинансирование
Под буквами А и Б могут быть любые из четырех европейских стран: Англия и Шотландия, Россия и Украина, Сербия и Хорватия, Испания и Каталония. Развал СССР и Югославии был спровоцирован кризисом. Референдумы о независимости Шотландии и Каталонии были вызваны богатством. Напомню, что сепаратистские настроения в Шотландии резко усилились после того, как в Северном море были найдены огромные запасы нефти и газа. А относительно небольшая Каталония – это почти четверть ВВП Испании.
Немного из истории взаимоотношений Испании и Каталонии.
После взятия войсками Филиппа V Барселоны в 1714 году в ходе войны за испанское наследство все политические структуры княжества Каталония были ликвидированы. Каталонский парламент был распущен, утрачен экономический и юридический контроль, а в некоторых регионах население насильственно заставили поменять каталонские имена на кастильские.
К 1920-м годам возможность полного отделения Каталонии от Испании приобрела реальные черты, но процесс был прерван c установлением диктатуры генерала Примо де Риверы. После провозглашения второй Испанской республики Каталонии наконец удалось добиться своего: ее признали автономией, она получила собственный устав и орган самоуправления с унаследованным еще из Средневековья названием Женералитат. Однако автономия длилась недолго: в 1936 году в Испании началась Гражданская война, в которой Каталония поддержала республиканцев и проиграла.
И генерал Франко начал мстить. Десятки тысяч каталонцев были расстреляны, почти полмиллиона человек покинули страну. На сорок лет каталанский язык и культура оказались под запретом. Три поколения каталонцев выросли, зная родной язык только на разговорном уровне; даже относительно молодые жители региона вспоминают, как в детстве подвергались унижению со стороны «настоящих» испанцев.
После смерти Франко на общегосударственном уровне была разработана и принята новая конституция, в которой были признаны права этнических групп и регионов на автономию. В 2006 году парламент Каталонии принял обновленный устав, согласно которому Женералитат становился самостоятельным органом самоуправления, под юрисдикцию которого перешли культурные и экономические вопросы региона (образование, транспорт, коммуникации и др.). У Каталонии появилась собственная полиция – Моссус, хотя в регионе оставались представители силовых структур из центра – в частности, для борьбы с терроризмом, для защиты границ и решения иммиграционных вопросов.
Казалось, что проблема решена. Но тут в испанской столице победили консерваторы — партия, выступающая за единую Испанию и традиционные ценности, а также против абортов и однополых браков. Решив, что регион взял слишком много суверенитета, Мадрид пошел в наступление. Устав был существенно изменен Конституционным судом Испании: в столице переписали 14 статей, в 27 других внесли существенные изменения, в основном касающиеся языка, юстиции и налоговой политики. Плюс ко всему начался мировой экономический кризис (в Испании он проявился в виде обвала рынка недвижимости и проблем с выплатами внешних долгов), который был помножен на несправедливое, по мнению каталонцев, распределение бюджетных средств. Плюс к этому в правительстве Испании один за другим разражались коррупционные скандалы, что не придавало веса Мадриду в глазах каталонцев.
Мадрид сделал еще одну грубейшую ошибку – он начал копировать российское телевидение. Некоторые издания ретушировали фотографии, чтобы продемонстрировать гораздо меньшее количество участников манифестаций. Центральные СМИ транслировали два образа каталонцев. Для внутрииспанского потребления каталонцы – жадные высокомерные единоличники, которые на все готовы, лишь бы заполучить побольше денег, и, естественно, ненавидят всех испанцев. Для остального мира каталонцы – очередные оголтелые сепаратисты, которые готовы жечь и взрывать, чтобы добиться своих политических целей.
Это не могло не вызвать ответного эффекта. Еще несколько лет назад соотношение тех, кто за отделение, и тех, кто хочет оставаться единой Испанией, было около 30% на 70%. Сегодня же за выход из страны готовы голосовать более 60% жителей Каталонии. via
Мне кажется, что действия будут развиваться так: Мадрид попробует завинтить гайки и сорвет резьбу. Прольется кровь и каталонцы ответят. Вмешается Евросоюз и потребует прекратить от Мадрида насилие и выступит за проведения открытого и честного референдума. На котором Каталония получит независимость. Или возьмет ее сама. Повторю еще раз: я считаю, что право нации Б на самоопределение важнее, чем право страны А на защиту своей территориальной целостности
___
Какие выводы из этого можно сделать применительно к российской ситуации. Угроза для территориальной целостности России состоит не в чеченском сепаратизме. Чечня – убыточный регион, который не выживет без помощи Кремля. Угроза в затянувшемся кризисе. Перед выборами президента будут роздано множество обещаний. Чтобы исполнить их будет на полную мощность включен печатный станок – других источников почти не осталось. Через несколько месяцев после выборов рубль начнет резко падать. И вот тогда начнутся настоящие проблемы. Прежде всего – в Калининградской области. А уже потом – в Крыму, в Чечне, в Дагестане и в Татарстане.