ВТБ — второй по величине банк РФ с долей государственного капитала в 60,9%. Он включён в список «системообразующих» и рейтинг «самых надёжных» банков от ЦБ на 2017 год. И, тем не менее, дела у него идут неважно.
Что не так с ВТБ?
Чистая прибыль банка в III квартале 2017 упала в два раза по сравнению с предыдущим кварталом.
Средняя рентабельность капитала (4,8%) одна из самых низких среди крупных банков (у Сбербанка — 24,7% за II кв. 2017).
Операции с ценными бумагами принесли банку убыток в 3,8 млрд, хотя на рынке всё было благополучно.
Вообще все направления бизнеса банка, кроме розничного, принесли убыток.
Обесценились активы банка: на 10,5 млрд земля и здания, на 9,3 млрд — инвестиционная собственность, на 5 млрд ВТБ-арена, на 7 млрд — вложения в печально известный банк «Открытие», итого — минус 31,8 млрд.
На 40,4 млрд списано кредитов и качество кредитного портфеля продолжает ухудшаться.
С валютных счетов клиенты вывели $1,7 млрд и к концу года этот показатель может стать ещё хуже.
Печальна судьба активов ВТБ в Украине (ВТБ Украина и БМ банка) — их почти неизбежное закрытие принесёт потери при на уровне 25-27 млрд.
В довершение всего, за последние несколько дней акции ВТБ резко упали в цене на 15% и теперь его рыночная капитализация равна 691,83 млрд, что на 30% ниже собственного капитала банка, который оценивается в 1080,7 млрд.
Справедливости ради нужно отметить, что у крупных мировых банков действительно рыночная капитализация бывает ниже оценки собственного капитала, но на 30% — это уже явный перебор.
А как же прибыль, которая по состоянию на 1 октября 2017 года на 120,8% превышает финансовый результат по итогам девяти месяцев 2016 года? Это же замечательно, разве нет?
Да, это хороший показатель, но прибыль ВТБ нестабильна. Во II квартале 2017 ВТБ заработал 30,3 млрд, в III — 17,4 млрд, в I квартале 2016 — меньше 1 млрд.
С учётом всех факторов, положение ВТБ с большей вероятностью ухудшится, а не улучшится.
ВТБ рухнет?
В отношении ВТБ это, скорее философский вопрос. С одной стороны, по существующим нормативам капитала у ВТБ достаточно, даже есть небольшой резерв (151 млрд при чистом кредитном портфеле банка в 5,6 трлн).
С другой стороны в банк государством были влиты колоссальные средства — в общей сложности чистый долг перед ЦБ и Минфином составил 907 млрд, из которых 296 млрд были взяты в III квартале 2017.
Если бы не эти деньги, то ВТБ уже давным-давно отправился бы вслед за «Открытием» и «Бинбанком».
Ещё в 2014 году ВТБ получил 240 млрд через выкуп привилегированных акций ВТБ и Россельхозбанка государством. Затем ВТБ получил транш в размере 100 млрд из Фонда Национального Благосостояния и хотел ещё.
2015 году группе ВТБ снова выделили средства из Фонда Национального Благосостояния: банку ВТБ — 193 млрд, его розничной «дочке» ВТБ24 — 65,8 млрд, «Банку Москвы» — 49 млрд.
В общем, пока у государства есть резервы, ВТБ никто упасть не даст. С другой стороны, мы должны понимать, что резервы должны тратиться на развитие государства и повышение благосостояния народа, а не на оплату ошибок банкиров и повышение их доходов.
Рекорды ВТБ
Единственное реальное достижение ВТБ — зарплаты его топ-менеджеров. В январе-сентябре 2014 года, накануне кризиса, ВТБ выплатил 1,42 млрд рублей вознаграждения 11 членам правления (в среднем — по 129 млн на человека).
Тогда же в ежегодном рейтинге Forbes председатель ВТБ Костин занял первое место с совокупным доходом за год в 37 млн долларов.
Президенты и гендиректора крупных европейских банков получают значительно меньше. Например, гендиректор Societe Generale (активы в пять раз превышали активы ВТБ) Фредерик Удеа в 2013 году из всего бонуса в 1,4 млн евро на руки он получил лишь чуть более 200 тыс., бонус за 2012 год не получил вовсе, а в 2011-м получил его акциями банка.
Да что там иностранцы! Костин получал больше, чем Сечин в Роснефти и Миллер в Газпроме с их «жалкими» $25 млн на брата по данным Forbes.
Банк Москвы
История, связанная с приобретением ВТБ «Банка Москвы», заслуживает отдельного упоминания.
В 2011 году ВТБ решил купить, а новый мэр Москвы Сергей Собянин – продать «Банк Москвы». Правда, второй собственник банка, Андрей Бородин, желанием продавать банк не горел.
Как Андрей Бородин стал акционером одного из крупнейших банков страны и изначально принадлежавших мэрии Москвы на 100% — отдельный разговор.
Переговоры шли непросто. Сначала в авиакатастрофе погиб один из партнеров Андрея Бородина, глава «Инвестлеспрома» Дмитрий Маслов, а буквально через полторы недели — единственный сын главы ВТБ Андрея Костина.
В конце концов, Андрей Бородин свою долю продал, да так, что к капитале банка образовалась дыра в 395 млрд — Андрей выдал из своего банка кредиты своим компаниям, а потом просто перестал по ним платить.
И что, думаете ВТБ остался внакладе, надзорные органы ЦБ разогнали за халатность, Бородин сел, а Собянин лишился поста? Как бы не так!
Все остались в выигрыше. ВТБ получил один из крупнейших розничных банков и деньги на его санацию. По курсу 2011 — $14 млрд. Чтобы вы понимали масштаб цифр: в 1995 году Россия получила стабилизационный кредит от МВФ размером $6,8 млрд, а тут в два раза больше дали всего лишь одному банку.
По нынешнему курсу это было бы 840 млрд рублей — как годовой федеральный бюджет образования.
Но это был не конец истории. В мае 2016 года прошла реорганизация «Банка Москвы», в ходе которой его здоровый бизнес (более 900 млрд рублей, или около 70% активов) был присоединен к ВТБ, а на балансе Банка Москвы, переименованного в БМ-банк, остались 400 млрд рублей, которые включают выделенные на санацию 295 млрд рублей и мусорные кредиты, оставшиеся от Андрея Бородина.
В общем, старая добрая схема «приватизация прибыли, национализация убытков» снова в действии.
ВТБ и ФСБ
Когда творятся такие вещи, а ЦБ и ФСБ этого не замечают, невольно хочется восхититься ловкостью и бесстрашием людей, незаметно проворачивающим схемы, за которые в братском Китае сначала бы расстреляли, затем реанимировали, а потом снова бы расстреляли.
Хочется, но я пока воздержусь, потому что с 2006 года в ВТБ работает некий Денис Александрович Бортников. Начинал он скромным заместителем управляющего филиала в Санкт-Петербурге, а сейчас занимает должность заместителя председателя правления.
Денис Александрович — никто иной, как сын директора ФСБ РФ Александра Бортникова. Остальные выводы вы вполне можете сделать самостоятельно.
Кстати, в банке Денис Александрович занимает более высокую должность, чем Михаил Михайлович Задорнов — бывший министр финансов РФ.
Это вообще в порядке вещей, когда дети силовиков становятся банкирами: Россельхозбанк возглавил работавший ранее в ВТБ Дмитрий Патрушев, сын секретаря Совета безопасности Николая Патрушева, а сын директора Службы внешней разведки Михаила Фрадкова Петр занимает должность зампредседателя Внешэкономбанка.
Деньги, нефть и политика
Недавнее падение курса акций ВТБ аналитики связывают с разными событиями.
Многие считают, что причина в объединении ВТБ с «дочкой» ВТБ24 и объявленном выкупе акций.
Ходят слухи и про попытки вмешательства ВТБ в американские выборы — по крайней мере на уровне переговоров: бизнес-партнер президента США Дональда Трампа Феликс Сатер утверждал, что Костин помогал в финансировании сделки, которая так и не была завершена.
Некоторые уверены, что всё дело в объявленном братской Венесуэлой дефолте. Как вы помните, «Роснефть» выдала Николасу Мадуро в общей сложности $8,5 млрд под будущие поставки нефти.
Зачем «Роснефти» чужая нефть, если свою девать некуда — бессмысленный вопрос. Никто и никогда не будет поставлять по этим авансам нефть, никто и никогда не вернёт России этих денег. $8,5 млрд Венесуэле, $1 млрд Иракским курдам — это просто такая форма финансирования геополитических игр, не более того.
ВТБ тесно связан с «Роснефтью» и, видимо, финансирует эти забавы. Как, впрочем, и другие её спорные затеи.
Например, в 2016 «Роснефть» «продала» 19,5% своих акций иностранному консорциуму (Glencore и Qatar Investment Authority) за 721,25 млрд рублей, а затем выяснилось, что «Glencore» это просто «прокладка», и реальным покупателем, скорее всего станет китайская компания «China Energy Company Limited» (CEFC).
Но купит она долю в российской государственной компании не за свои деньги, а за кредитные. Которые ей, вероятнее всего, предоставит российский государственный банк ВТБ.
Здорово, да? В конечном итоге, не вложив ни юаня, Китайцы рассчитаются за кредит на покупку доли «Роснефти» дивидендами по акциям «Роснефти».
На таких условиях крупнейшую российскую компанию может позволить себе купить любой бомж без копейки в кармане. Фактически, это подарок. Или оплата чего-то, о чём мы с вами не знаем, и что с вероятностью 146% не станет достоянием народа Российской Федерации.
Что дальше?
Половина кредитного портфеля ВТБ — это три сегмента: кредитование физических лиц (2,4 трлн), нефтегазовая отрасль (1,1 трлн), и строительство (1 трлн).
Все три — под угрозой. Сейчас население РФ должно банкам 11,79 трлн (около 150 тыс рублей на каждого трудоспособного россиянина), из которых 880,2 млрд — просроченная задолженность.
Долгосрочные перспективы нефтяной промышленности не радуют, а вероятность усиления санкций и истощение легкоизвлекаемых запасов и вовсе пугают.
Строители в III квартале поставили рекорд по числу банкротств, не дотянув всего 2% до значений 2009 года, разгара мирового кризиса.
Достаточно всего одного негативного события — ввода новых санкций, падения цены на нефть или начала массовых невыплат зарплат, чтобы спровоцировать обесценение кредитного портфеля ВТБ.
Разумеется, ЦБ закроет глаза на недостаточность капитала. Разумеется, Минфин положит на счета ВТБ очередной депозит. И, разумеется, этот праздник не может длиться вечно — резервы рано или поздно закончатся.