Текст
Людмила Петрановская
Картина Николая Копейкина.
Возвращаешься из отпуска – а на Родине все по-прежнему. И обсуждение вечной темы «Жалкая нация, нация рабов, снизу доверху все рабы».
В едином злобном порыве
На этот раз запевалой выступил Аркадий Бабченко. Остальные партии давно расписаны и разучены, так что все идет как по маслу. Вступает хор: о да, да, здесь вокруг все рабы, так было и так будет, и как же нам «бороться со ста миллионами человек, если они в едином злобном порыве желают накрыться тазом». Сто миллионов в едином злобном порыве, да еще с падающим на них тазом – это образ огромной эпической силы. Не знаю, как у кого, у меня идут мурашки по спине. Хорошо, хоть младенцев автор вычел.
Заодно достигается консенсус по еще одному вопросу: выясняется (сюрприз!), что Путин не виноват: «нет, оказывается, никакого захватившего власть диктатора Путина. Он не диктатор. Он – их царь…. Он – это они». То есть, чуть ли не главный демократ: не корысти ради, а токмо волею пославшего его народа. А раньше, бывало, Гаагой грозились. Видать, передумали, кто ж главных демократов в Гаагу сдает.
В российском публичном пространстве подобные песнопения повторяются регулярно на манер ритуала. Поводом может стать публикация результатов какого-нибудь социологического опроса, или высказывания, подслушанные кем-то где-то в транспорте, да что угодно. В данном случае автор, видимо, считает, что должен как-то оправдываться насчет решения не бороться, а уехать. Кому должен и почему – загадка. Мне-то кажется, что для взрослого семейного человека все же главное – профессиональная реализация и семья; учитывая, что журналистом в России сегодня быть невозможно в принципе, переезд выглядит очень здравой идеей. Зачем сюда приплетать стомульонов злобных рабов, неясно. Это ж не они автора поставили в стоп-лист, а цензоры незахватывавшего власть недиктатора. Стомульонов как раз с удовольствием бы Аркадия в телевизоре послушали, публика любит экспрессивных мужчин.
Впрочем, эмоциональными текстами в блогах тема не исчерпывается. Желающий приобщиться к тренду может полюбоваться на картины Васи Ложкина, прослушать песню группы «Ленинград» «Любит наш народ всякое г..но» или почитать интервью с писателем Улицкой, развивающей тему «отрицательного генетического отбора».
Инвариантом остается содержание про «нацию рабов», после Чернышевского прибавили только слова типа «генотип» и «менталитет» и/или много мата. (Кстати, Чернышевскому эти слова приписал Ленин, на самом деле это прямая речь героя его романа «Пролог», довольно противного типа). При этом граница приемлемого и допустимого в подобных высказываниях все дальше сдвигается в сторону чего-то коричневого и совсем дурно пахнущего. За последние пару лет от воплей «люди, вы что, одурели?», вполне нормальных в данной ситуации, перешли уже к рассуждениям про «генетическую сущность».
Параллельно тот же процесс развивается у соседей, там получают популярность авторы, сделавшие своим публицистическим коньком рассуждения о рабской/оркской природе небратьев. Эти авторы и их поклонники решили, что российская агрессия – повод выдать себе индульгенцию на откровенно нацистские высказывания, а жертвы украинского народа можно удачно конвертировать в отмену любых моральных ограничений для себя, прекрасных. Не представляю, как это может быть увязано с идеей европейского выбора, но, это их незалежное дело, кому нравится, как такое пахнет– пусть нюхают. Надеюсь, тех, кому противно, все же больше.
Вернемся к своему. Хочется понять, почему так?
На эмоциональный выброс всякий имеет право, время нынче нервное, но ведь каждое выступление того или иного автора, раздосадованного низкосортностью соотечественников, неизменно собирает множество лайков и перепостов от единомышленников. Почему в картину мира сегодняшнего российского интеллигента, оппозиционно настроенного к власти, сплошь и рядом краеугольным камнем входит идея «народа-урода», любящего всякое… ну, вы помните, и потому тянущего страну в мрачные толщи архаики, рабства, малограмотности и ватников с лабутенами?